«Авторские ножи Алексея Мельницкого». Александр Марьянко
Что такое авторский нож? Единого мнения в этом вопросе нет. Кто-то считает, что признаком авторского изделия является яркий дизайн, воплотить который в металле, дереве и коже вполне уместно доверить отдельной группе профессионалов. Иные настаивают, что авторский нож это не только идея, но и воплощение ее существенной части самим мастером,например, в виде клинка. Алексей Мельницкий в этом вопросе категоричен: авторским может называться только уникальный нож, произведенный от начала до конца одним-единственным Мастером. Вот так, просто и бескомпромиссно.
За свои ножи ручаюсь!
Конечно, копать руду, плавить сталь или выращивать скот на кожу мастер-ножедел не обязан. Но он обязан детально разбираться в выбираемом сырье, уметь выполнять отбраковку некондиции и владеть разнообразными техниками обработки материалов на пути их воплощения в финальный результат: авторский нож. Поэтому мастер и обязан нести всю полноту ответственность и за нож в целом, и каждую его деталь по отдельности.
Отсюда и исходит необходимость все делать самому – от ковки и слесарных работ до обработки древесины и пошива ножен. Полный личный контроль за всеми стадиями производственного цикла и позволяет Мастеру говорить лаконично и гордо: «за свои ножи ручаюсь!» Не убавить, не прибавить.
Такой экстремальный подход к производству ножей отражаете и на облике моделей Алексея. В его философии нож это, прежде всего, универсальный инструмент для условий, отнюдь не дружественных к человеку: Сибирь, Заполярье, Арктика. Это первый и главный помощник охотника, рыболова, путешественника, проводящего недели и месяцы вдали от удобств цивилизации, в суровых природных условиях. И помощник такой должен быть под стать условиям его использования: прочный, надежный, удобный и неприхотливый. Такой как нож «Капля» вобравший в себя лаконичную простоту подлинного «северного универсала»:небольшого поясного ножа, являющегося непременной частью снаряжения вне зависимости от того, пошел ли его владелец к ручью за свежей водой или отправился в многодневный поход.
Отсюда же проистекает особая симпатия Алексея к ножам народов Севера. Это ножи национальные: североевропейские (финского и саамского типа) и дальневосточные (чукотские, якутские, корякские). Слияние экстремально-сложных природно-климатических условий и навыки успешной адаптации в них человека дало цивилизации наиболее простые и эффективные формы ножей, безжалостно отбраковав все лишнее и непрактичное. По мнению Мастера, изобретать тут попросту нечего: единственное, что можно сделать, это улучшить функциональность за счет применения качественных современных материалов, которых были лишены мастера прошлого.
Русский Скагель
Среди зарубежных покупателей за Алексеем давно закрепилось прозвище «русский Скагель» за удивительное внешнее сходство ножей и ментальности двух мастеров. Один из них — наш современник, а другой – работавший в Мичигане 100 лет назад мастер Уильям Уэльс Скагель (William Wales Scagel, 12.02.1873 – 26.03.1963).
В годы американского бума массового промышленного производства начала ХХ века над ножами Скагеля, которые он делал почти полностью вручную, современники посмеивались. Ну кому нужны дорогие архаичные ножи полностью ручной работы в век массового промышленного производства?
Однако время все расставило на свои места. Модели Скагеля после десятков лет тяжелейшей работы продолжали демонстрировать феноменальную прочность и долговечность, недоступную массовой продукции. Репутация производителя «ножей на всю жизнь» позже вписала имя мастера в славную плеяду основателей современного американского направления авторского изготовления короткого клинка.
Мельницкий, узнавший о сходстве его моделей с ножами Скагеля от своих покупателей, не особо удивился. Ведь хорошие ножи, тщательно сделанные руками одного человека для рук другого, будут всегда чем-то похожи.
Для ратного труда
Другое увлечение Алексея – ножи театра военных действий, именуемые в просторечии «окопное творчество». Будучи профессиональным фотографом, долгие годы сотрудничавшим с тематическими изданиями, Алексей имел возможность познакомиться с лучшими частными коллекциями и крупнейшими музейными фондами, которые и сформировали его видение
ножей серного театра военных действий. Сам Алексей именует их «ножи Зимней войны». Роднит их с национальными ножами северных народностей экстремальные условия ведения боевых действий в тылу врага, когда желание выжить заставляет солдата проявлять ум и смекалку, дорабатывая под специальные задачи свое оружие и снаряжение. Эти доработки в полной мере отразились на «траншейных» ножах разведчиков и диверсантов, подлинных «ножах выживания» Второй мировой войны, которые делали на заказ известные мастера в тылу или производили прямо на фронте, в армейских мастерских.
О материалах и технологиях
Клинки своих моделей Алексей кует самостоятельно из прутка, но выбирает современные высококачественные стали – D2 или Bohler N690. Экономить на качественных стали в эпоху космических технологий попросту глупо, уверен Мастер. Поэтому единственной операцией, передаваемой «на сторону» является термообработка клинков, требующая для высокотехнологичных сталей специального оборудования. После обязательной проверки качества закалки клинок возвращается в мастерскую Мельницкого и покидает ее уже в виде ножа.
В отделке клинков Алексей тоже не чужд инноваций, примером которых является использование на рукоятях флюорагентов, упрощающих поиск ножа в темное время суток. Зимние дни скоротечны: случайно упавший или ненадолго отложенный нож можно больше и не найти, если он сам себя не «подсветит». Применяется стабилизированная древесина, поликарбонат, стекловолокниты, хотя излюбленными все-таки остаются натуральные материалы – кожа, древесина, кость и рог.
Для подарочных и украшенных моделей применяются яркие вставки из янтаря, получаемого методом «спекания» под давлением отдельных кусочков в специальной пресс-форме с последующей ручной доработкой поверхности. Такая технология обеспечивает отличный декоративный вид и повышенную прочность этому красивому, но капризному природному материалу. По желанию заказчика к таким ножам может делаться специальный подарочный футляр в узнаваемом авторском стиле.
Практика как критерий истины.
Сам Алексей, как заядлый охотник и рыбак с многолетним опытом, лично проверяет практикой свои ножи. Многодневные выезды в самые глухие и безлюдные углы страны позволяют ему создавать подлинные инструменты выживания, безжалостно избавляя их от всего лишнего и ненужного.
Вот почему многие его клиенты снова и снова возвращаются к нему за новыми ножами для друзей и близких. Ведь авторские ножи Мельницкого удивительным образом объединяют в себе многовековые национальные традиции, современные технологии производства и личный опыт многолетнего практического использования клинка этим ярким и самобытным мастером.
Ножи Зимней войны от А.Мельницкого
Эта серия авторских ножей Алексея Мельницкого получила название в честь событий советско-финской войны 1939—1940 годов. Закончившаяся полной победой СССР, война, однако, вскрыла существенные просчеты советского командования в подготовке к ведению военных действий в условиях лесисто-болотистой финской территории в зимнее время с ее особенностями – саперной и снайперской войной, активной разведовательно — диверсионной деятельностью, высокой мобильностью малых боевых групп. Особенности ведения боев разведчиками и диверсантами выявили огромную потребность в специальных ножах, появившихся на снабжении РККА только в начале 1940-х годов.
Феномен появления т.н. «ножей театра военных действий» или ножей ТВД, хорошо известен еще со времен Первой мировой войны. Специфика ведения траншейной войны вызвала необходимость в специальных ножах, которые были необходимы для штурмовых операций в окопах, проведения разведывательных и диверсионных операций. До поставки специальных образов вооружения, противоборствующие стороны выкручивались, как могли. Закупались партии моделей гражданского рынка, которые адаптировали на месте к условиям использования. Иногда переделывались штатные образцы — например, обрезались клинки длинных трофейных штыков и иного холодного оружия до удобных размеров. Порой мини-производства эрзацев ножей из подручных материалов организовывались даже в прифронтовых армейских мастерских.
Ножи ТВД периода советско-финской войны также появились на свет как средство удовлетворить потребность в отсутствующем виде снаряжения диверсанта, разведчика, десантника, минера, снайпера. Возможность применения такого ножа в качестве оружия была далеко не самым главным требованием: вдали от оборудованных лагерей, полевых кухонь и теплых казарм такой нож, прежде всего, помогал не только выполнять сложные боевые задачи, но улучшить условия быта в аскетичных и смертельно опасных полевых выходах.
Даже финны ощутили, что их «фермерские» пуукко не сильно годятся воину: клинок был нужен и подлиннее и помощнее, а тонкие кожаные ножны и деревянные черенки оказались не слишком практичны и долговечны. Сперва переделывались ножны и рукояти – широко использовался дюраль и плексиглас со сбитой авиатехники, а в дальнейшем даже клинки делались на заказ – прочные и длинные. Особой популярностью пользовались большие лапландские ножи — за прочность и размер. С советской стороны подобные самоделки тоже приобрели широчайшую популярность: первоначально за основу советских ножей ТВД
брались трофейные финские модели, которые позже прошли собственный путь развития, сформировав яркую и самобытную традицию.
Интерес Алексея Мельницкого к теме подобных ножей нашел отражение в двух сериях – «Зимняя война» и «Саамские». По итогам многолетнего изучения музейных и частных коллекций, Алексей сформировал свое видение моделей универсального назначения, адаптированного для тяжелых походов, оборудования временных лагерей, стрелковых позиций охотника и иных задач.
Всегда с собой
Этот компактный нож А.Мельницкого получил название «Капля» за особую, обтекаемую форму рукояти. Но есть мнение, что в его названии скрыт и иной смысл, отраженный в пословице: «капля по капле и камень долбит». Означает она то, что даже небольшой, по грамотно сделанный нож способен решить в умелых руках любую практическую задачу, стоящую перед путешественником.
Не секрет, что новичок, выбирая свой первый нож, инстинктивно стремится к чему-то большому и мощному. Активно подыгрывает этому заблуждению и кинематограф, красочно рисуя образы охотников, спецназовцев и искателей приключений с верными тесками немалых размеров. Суровая правда встречи таких крупноразмерных изделий с реалиями лесного или полевого быта севера России убедительно доказывают их крайнюю ограниченность в возможности выполнить разноплановые задачи. Зато находясь на поясе, они уверенно затрудняют передвижение, стимулируя убрать их подальше в рюкзак или транспортное средство. Причем даже функциональные крупные модели требуют для работы и навыков, и силы, и ловкости.
Напротив, небольшой и хорошо управляемый нож способен выполнить практическую любую задачу, стоящую перед человеком, оказавший лицом к лицу с неласковой матерью-природой. Не напрасно ножи, носимые постоянно при себе представителями коренных народов Севера, отличались скоромными размерами. Он мал, да удал! Не мешает в дороге, но всегда под рукой; легок, но прочен и надежен.
Именно в качестве универсального ножа в поход и была сделана Алексеем модель «Капля». Ведь кто знает, что может случиться в дальней дороге? Бураны и пожары, половодья и шторма зачастую оставляют путешественника в лесу или поле только с тем, что ему удалось унести на себе. Умение выжить и сохранить здоровье это не только сила духа и развитые навыки, но и минимально необходимый инструмент. Вот поэтому на поясе постоянно и нужен необременительный, верный и надежный помощник, который всегда под рукой.
Ножи северного края
Облик русского ножа для условий Крайнего Севера возник не без влияния культуры малых народностей Заполярья. Не смотря на различия в культуре их производителей, — якутов, чукч, коряков, саамов, долган, ненцев, нганасан, — конструкция и подвес ножа удивительно похожи. Отличаясь размерами, – от длины ладони для ножей повседневного ношения до длины локтя для специальных моделей, — они все равно имеют лаконичный и узнаваемый стиль.
Обобщенно можно сказать, что нож народов Севера — это простой по форме черен из прочного дерева или оленьего рога, в который всаживался надежный клинок. Такой нож размещался в глубоких ножнах из кожи, дерева или их комбинации почти до самого конца рукояти.
Проверено практикой
Особую славу национальные ножи северных народов приобрели в советское время, когда началось освоение труднодоступных территорий. Разведка и добыча полезных ископаемых, промысловая охота, развитие животноводства и рыболовства привлекли в эти глухие места множество новых поселенцев. Жизнь в суровых северных краях немыслима без хорошего надежного ножа, формы которого активно перенимались и заимствовались приезжими у местного населения.
В бурные перестроечные годы про национальные ножи народов Севера ненадолго забыли – хлынувший в страну яркий импорт прельщал россиян необычными дизайнами, материалами и технологиями. Но время вскоре расставило все на свои места, показав невысокую приспособленность западного и восточного ширпотреба к условиям русского Севера. Алексей Мельницкий, как опытный практик, все эти годы совершенствовал свои модели на основе переработки национальных ножевых традиций, обогащая их передовыми достижениями металлургии и химии. Симбиоз классического дизайна и новых материалов проходил безжалостную практическую проверку в условиях многодневных полевых выходов и дальних походов Мастера.
Результатом этих изысканий стала его знаменитая «северная серия»: авторское видение ножей саамов, ненцев («Самоед»), коряков («Пареньский») и др. Ведь ахиллесовой пятой национальных ножей было качество стали клинка. Лишь единичные северные народности умели производить сталь, прочие владели только простейшими навыками обработки уже готового металла в крайне примитивных условиях. Добавив к проверенным веками дизайнам современные достижения металлургии и химии, Алексей вышел на качественно новый уровень функционального дизайна ножей для условий севера.
К их наиболее ярким и самобытным образцам относятся саамские ножи, которые Алексей выбрал за основу своей коллекции. Материал клинка — современные высококачественные стали – D2 или Bohler N690. Всад клинков осуществляется на качественные эпоксидные составы. В отделке применяется и современные материалы (поликарбонат, стабилизированная древесина и пр.) и нестареющая классика — капы различных деревьев: берёзы, ореха.
Пареньские ножи
Ножи пареньские — разновидность традиционного северного ножа, прославленная кузнецами корякского села Парень, на берегу Пенжинской губы на Камчатке. Популярность их у коренного населения может подтвердить такой факт: в эвенкийском языке слово «нож» звучит как «пуйталади», что переводится как «изделие пареньских коряков». По конструкции пареньские ножи очень похожи на изделия саамов – ножей лапландского типа (Leuku или Lappi), распространенные в Финляндии. Такой тип ножа
получил широчайшее распространение по всему побережью Арктики – от Кольского полуострова до Беринговского пролива.
Модели имеют прямой обух, почти по всей длине клинка параллельный лезвию. К острию, которое расположено на одной линии с обухом, лезвие сходится по крутой дуге, не образуя ярко выраженного колющего кончика. Самый большой, «ременный» или «плечевой» был в ходу у оленеводов. Длина клинка более 300 мм при толщине обуха 7-8 мм, поэтому рубит он отлично. Рукоять пареньского ножа, выполняемая из березового капа, рога или кости, имеет простейшую форму, без гарды и выступов под пальцы. Саамские ножи, напротив, имеют уконца рукояти выраженное расширение для лучшего удержания при рубке.
Для компенсации неудобства колющих действий, в комплект может входить малый нож с узким клинком, применяемый в качестве шила, сверла и т. п.
«Поясной нож» имеет клинок длиной от 150 до 180 мм при толщине обуха до 5 мм. Этот нож использовался при еде, при вырезании мелких изделий из дерева, кости, им же стригли или брили волосы, потрошили рыбу, закалывали оленей. Характерным был достаточно узкий конец клинка, потому что нож часто использовали при проделывании-прокручивании отверстий в нетолстом дереве или напротив, в толстой коже. Вследствие такого использования острие было не слишком твердым, чтобы не отломилось, да и затачивалось не очень остро, так что толщина сведения быть около 1 мм.