Рыболовы и охотники бассейна Оби ч.3

Охота — это занятие, на котором, наряду с рыболовством, базировалась экономика населения лесного Зауралья и таежной полосы Западной Сибири с глубокой древности. На разных этапах роль охоты была различной.

В эпоху неолита благоприятными были условия для развития рыболовства, и охота занимала второе место в хозяйстве населения Приобья. В лесном Зауралье важную роль играла охота на лося и северного оленя — там было много этих животных, поскольку Уральские горы находились на пути их сезонных миграций с запада на восток.
При ведущей роли рыболовства основной продукт обеспечивал этот вид деятельности, занятие круглогодичным рыболовством и частично охотой было более выгодным, чем только охотой.
Население лесного Зауралья охотилось не только на крупных копытных, но и на водоплавающую птицу, которой должно было быть много на озерах и в поймах.
В эпоху бронзы в лесном Зауралье на первое место выступает охота на лося с помощью длинных изгородей, сооружение которых стало возможным с появлением металлических орудий типа топоров, кельтов, лопаток и пр. Такие изгороди с системой ловчих ям и сторожевых луков пришли на смену индивидуальным приемам охоты на лесных копытных.
Крупные копытные были основным объектом охоты и населения бассейна Конды эпохи позднего неолита-бронзы. На втором месте шел бобр, а затем другие мелкие пушные звери и птицы, в том числе и боровая дичь. Охота на копытных производилась с помощью изгородей с ямами-ловушками. Различные ловушки, а также лук и стрелы использовали при охоте на пушных зверей и птиц.
В этот период у населения таежного Обь-Иртышья: зимой занимались главным образом охотой, летом — рыболовством. В эпоху бронзы из-за засушливого климата, понижения уровня воды в озерах, заболачивания проток, стало невозможным интенсивное рыболовство в Нижнем Притобольяе.
В переходное время от бронзового века к железному из-за очередного существенного увлажнения климата на Западно-Сибирской равнине сокращаются охотничьи угодья в тайге. Видимо, это было одной из причин миграций северных таежных групп на юг, в сторону Зауралья. Охота была на копытных: лося и северного оленя на севере, косулю и лося на юге.
В железном веке на территории Нижнего Приобья охота занимала второе, после рыболовства, место. В эпоху средневековья в южной части лесного Зауралья охота стояла на первом месте, а в более северных его районах была основным занятием. В южнотаежной подзоне охота не играла важной роли.
Уже в эпоху раннего голоцена основным объектом охоты был лось. С севера на юг уменьшалось значение в промысле северного оленя. Еще в древности охотились на лисицу, бурого медведя, соболя, куницу, росомаху, выдру, горностая, белку, зайца и бобра — главного объекта пушной охоты.
Охота на территории лесного Зауралья, Нижнего и Сургутского Приобья так называемая мясная охота ставила основной целью обеспечение населения продуктами питания. Основными ее объектами были крупные копытные, водоплавающая птица и боровая дичь, второстепенными — некоторые пушные животные.
В пушной охоте добыча должна была производиться в тот период, когда состояние их шкурок максимально соответствовало предъявляемым к ним требованиям. В соответствии с этим и складывался охотничий цикл. Немаловажную роль играли миграции животных, вызванные состоянием их кормовой базы. Предпринимались попытки ее улучшения, например, выжигание хвойных лесов с целью увеличения площади осинников — излюбленных пастбищ лосей. Летом охотились мало, промышляли лося, дикого оленя, медведя, водоплавающую птицу. В «комариное» время животные, спасаясь от кровососущих, сидят в воде. Лося, находили, во-первых, по звуку, который он издавал, пережевывая пищу, во-вторых, по следам на болотах с сочными травами, куда животные приходили на кормежку в сумерки, в-третьих, по плавающей в воде шерсти, которую охотник специально выискивал, перемещаясь на лодке по речке.
Если выстрел охотника оказывался неудачным и лось убегал, его преследовали собаки. Этот способ считался наиболее продуктивным, но возможен только в сильную жару: тогда животные, спасаясь от насекомых, заходили в водоем. Летом на лося и оленя охотились с собаками по следу. Обычно двух собак было достаточно, чтобы задержать зверя до подхода охотника, который приближался с наветренной стороны, чтобы лось его не почуял. На лосиных тропах настораживали самострелы, устанавливали петли.
Охота на медведя носила случайный характер в летний период. На него могли ставить и самострелы — на лесных мысах, вдававшихся в болото, поскольку медведь при переходе через него старается выбирать наиболее узкое место. На медведя ставили также кулемы, слопцы, петли.

В июле охотились на водоплавающую птицу (в период линьки). Ее загоняли в сети (до 1000 штук в день), которые укрепляли на веревках поперек устья небольших проток; добывали с помощью лука и стрел со специальными наконечниками — толстыми, деревянными, с закрепленными на них острыми крючками, или металлическими вильчатыми; вспугивали с водоемов, выгоняя в сторону собак, которые давили птицу.
С середины августа до первого снега был массовый промысел боровой дичи с помощью средств пассивной охоты. На глухаря по краям боров, на гривках ставили слопцы, из тонких бревен в «огороде» из невысоких колышков. На песчаных местах рыли ямы глубиной около 2 м (более широкие в нижней, чем в верхней части), их маскировали тонкими ветками. Между ними устраивали невысокие загороди из деревьев и хвороста, над ямами оставляли узкие проходы для птиц. Из одной ямы могли вытаскивать до 18 глухарей за один раз.
Те же способы использовали и для ловли тетеревов, выбирая для установки ловушек излюбленные ими места: лесные опушки, поляны, вырубки, — где больше ягод , и для ловли рябчиков. На боровую дичь, кроме того, ставили петли, ее били из ружья. Глухарь, например, в заморозки подлетает вплотную к жилищу. Для подманивания рябчика использовали специальные манки. Немаловажную роль в тайге играл промысел белой куропатки, которая летом концентрировалась в болотах, а с первым снегом перемещалась к берегам рек и кочевала по прибрежным кустам.

Осенью активизировался промысел крупных копытных, там, где их было много. На лося охотились в период гона с ружьем и собакой, а на дикого оленя, который приходил к стаду домашних, — с помощью оленя-манщика. Нужно отметить, что осенью, когда стоит тишина, на лося охотиться трудно, так как животное хорошо слышит, как охотник идет через лес, задевая кусты.
Самым удобным временем для охоты на лося считается день, когда дует сильный ветер. На путях сезонных миграций крупных копытных устраивали изгороди длиной 10-15 (иногда до 100) км, в отверстиях которых, расположенных через определенные промежутки, настораживали луки или выкапывали ловчие ямы. Изгороди с отверстиями устраивали также вдоль рек. Животное, пытаясь подойти к реке, попадало в яму в отверстии-проходе. Ямы маскировались хворостом, они могли быть и неглубокими, в этих случаях в дно втыкали ножи. По глубокому снегу удачной была охота на крупных копытных гоньбой на лыжах. Животные увязали в снегу и преследовать их было сравнительно легко. Наконец, продуктивной была охота на крупных копытных в конце зимы-весной, по насту и гололеду. Охотник обнаруживал зверя и преследовал его. Животному было трудно бежать, проваливаясь все время в снег, твердая корка которого ранила ему ноги. На Конде за весну таким способом могли добывать до 70-80 оленей. Зимой практически повсеместно поднимали из берлоги медведя, убивая его из ружья или рогатиной.

В осенне-зимне-весеннее время — сезон охотились в первую очередь на белку, по мелкому снегу с собакой, по глубокому — находили по следам, стреляли из ружья или лука. На деревьях на белку ставили черканы, плашки, используя в качестве приманки кедровые орехи, грибы, ягоды, рыбу и пр. У гнезда белку ловили и с помощью петли из конского волоса, прикрепленной к концу длинного шеста.
Вторым по значимости объектом пушной охоты был соболь. Но его распространение ограничено. Соболь обитает в темно-хвойной захламленной тайге. По неглубокому снегу на него охотились так же, как и на белку. На соболя ставили ловушки, сетевые мешки у гнезда, широко была распространена охота обметом — с помощью длинной сети, которой огораживали пространство вокруг соболиной норы. Зверька выгоняли из нее, он запутывался в сети и его убивали.
Горностая, колонка, лисицу, росомаху было сравнительно мало, в годы больших разливов Оби после спада воды резко уменьшается количество мышей, которыми питаются горностаи, лисы, колонки. Кстати, «большая вода» неблагоприятно отражается на приросте пушных зверей, особенно зайцев: гибнет много молодняка, загнанного на небольшие островки.
Охота на этих животных осуществлялась преимущественно с помощью ловушек: на горностая ставили черкан, на лисицу настораживали самострел (осенью, когда замерзали мелкие ручьи, по которым в основном и держится лисица). Самострелы ставили на самой кромке берега .
На лису охотились также с луком и стрелами (с металлическим вильчатым наконечником) или ружьем. Особый интерес представляет один из способов охоты на лис — верхом на лошадях, насколько можно судить, не являвшийся исключением. Так охотились манси и ханты Конды, Салыма, низовьев Северной Сосьвы и прилегающей к ней части Оби. Есть сведения, что для . такой охоты держали специальных лошадей . На зайца ставили петли, его ловили слопцами (теми же, что и куропатку), установленными на опушке леса или в тальниках, петлями и кулемами.

Охота на выдру и бобра производилась не только зимой, но и летом. Шкурки бобра ценились относительно дешево, видимо, более важным было получение бобровой струи, которая широко была известна как универсальное лекарство, а также как средство для окуривания (очищения). На бобра охотились с копьем, подстерегая плывущих на плотах животных или ставили плетеные ловушки (типа рыболовных) у хаток и кормовых площадок. Бобры очень ценились (бобр считался еще и тотемом некоторых родов хантов и манси) и охранялись. Например, в конце XIX — начале XX в. на территории верховьев Конды и Северной Сосьвы не допускали никого из посторонних, известны даже факты убийства случайных охотников за бобрами.
На выдру ставили самострел — зимой на льду рек, у проруби, которую животное пробивало для того, чтобы выйти из воды, в другое время года — на месте выхода из воды, обычно около большого кедра или сосны. Охотились также с ружьем и собакой, причем собака могла вытащить выдру из полыньи, схватив ее за нос, когда та высовывалась, чтобы набрать воздух. Время активного занятия охотой заканчивалось с прилетом птиц.
Это очень продуктивный способ охоты — сетью накрывается сразу много птиц, но возможен он только там, где есть подходящие просеки и перешейки. На диких уток ставили пленки (петли из конского волоса, прикрепленные к веревке, натянутой между кольями, воткнутыми в дно озера, при этом в качестве приманки использовались чучело или живая утка. На гусей и лебедей охотились весной с ружьем, устраивая на берегу так называемые станки (шалаши над ямой), около которых ставили чучела или только что убитых птиц.
В самых низовьях Оби охотились на белуху, которая еще в начале XIX в. доходила до р. Куноват.
Интенсивное развитие пушной охоты, вызванное в первую очередь необходимостью уплаты ясака, начинается с конца XVI в. Основным — наиболее ценным — объектом ясака первоначально был соболь. Но постепенно, с сокращением его численности, на первое место выдвигается белка.

Численность всех охотничьих видов начинает сокращаться с XVII — XVIII вв. Вместе с тем, в XVII в. на той же территории добыча аборигенным населением соболя превышала цифру сданного ясака приблизительно в 2-05 раз, добыча белки — в 2-3. В это время состояние биоресурсов обеспечивало как «обязательную» (для уплаты ясака), так и «необязательную» (для обмена и торговли) пушную охоту, причем последняя превышала первую по размерам. Установленные первоначально правительством ограничения на частную торговлю были отменены фактически и юридически в конце XVIII-первой четверти XIX в., поскольку в течение всего периода их действия они постоянно нарушались как чиновниками, так и купцами .

При всех изменениях в сфере охотничьего промысла он всегда выступал в двух формах: активной и пассивной. Его развитие шло по линии появления новых типов орудий и совершенствования старых. Активная форма охоты — обнаружение и преследование зверя — существовала уже в эпоху палеолита в условиях открытых ландшафтов (леса в это время не было) охотники легко находили пасущихся зверей. По аналогии с естественньими ловушками (обрывы, овраги), которые использовались при загонной охоте, вероятно, в это же время возникают и ямы — средство уже пассивной охоты, хотя, видимо, первоначально имелсь место смешение активной и пассивной форм охоты, сохранившего кое-где и до настоящего времени: охотники специально гнали животных туда, где были ловушки. Ямы располагались на незаливаемых паводком боровы: террасах, параллельно берегу реки, в ложбине между возвышенностями. Их выкапывали как по прямой линии, так и по дуге.
Следующим этапом в развитии пассивной охоты было возникновение изгородей из веток и орудий труда, с помощью которых можно рубить деревья. И с эпохи раннего голоцена роль каменных рубящих орудий возрастает.
Известны два варианта изгороди: городьба (специально построенная изгородь из жердей) и засека (препятствие из поваленных деревьев). Видимо, первоначальным вариантом изгороди была засека. Городьбу устраивали вдоль рек или по краю леса, иногда она тянулась на десятки километров.
Более поздним, по сравнению с ямами, орудием пассивной охоты является лук-самострел. Его возникновение, вероятно, относится к эпохе неолита. Наибольшее распространение самострел получил в зоне вечной мерзлоты, где трудно было копать глубокие ямы, и в предгорьях — там устройству ямы соответствующей глубины мешало то, что к поверхности земли близко подходили коренные породы.
Не менее древними, чем ямы, считаются и петли на зайцев. В эпоху неолита могли появиться и новые самоловные орудия, но их развитие связывается уже с эпохой металла.

Развитие охотничьего промысла повлекло за собой расширение территории охотничьих угодий, где можно было ставил дополнительные стационарные ловушки — ямы, пасти, кулемь и другие. В сочетании с переносными (самострелы, черканы, петли и др.), количество которых могло увеличиваться на единицу площади, они обеспечивали максимальную эффективность охоты, но в то же время устанавливали определенный «график» промысла, поскольку ловушки нуждались в регулярной проверке. Ловушки по возможности сооружали на охотничьих тропах. Охотничьи маршруты приобретали четкую направленность: они располагались по замкнутой кривой, чтобы охотники, проверяя ловушки возвращались к изначальному месту своего пути.
Среди орудий активной охоты самым древним является копье. Его применяли при охоте на медведя. У обских угров не бытовало такое достаточно широко распространенное у населения таежной зоны орудие, как пальма. Обским уграм известны как простые, так и сложные луки.
Простой лук обладал большой ударной силой, когда из него стреляли с близкого расстояния, — как при охоте на крупного зверя в таежных условиях.
По способу соединения концов с плечами выделяется два типа сложных луков у населения таежной полосы Сибири. К началу 2-го тысячелетия н.э. сложные луки распространились до низовьев Оби.
=На протяжении всей истории охотничьего промысла вырабатывались специализированные формы наконечников стрел. Так, на белку, других мелких зверей, птицу удобно было охотиться со стрелой-томаром, которая имеет тупой наконечник в форме неправильного овала (в продольном сечении). Его делали из дерева (вырезали из одного куска вместе с древком) или кости (и насаживали на древко). Размеры и пропорции наконечников могли варьировать. Тупой наконечник не повреждал шкурку, его формирование и развитие должно быть связано с процессом развития пушной охоты.

Листовидные наконечники стрел, которые у для охоты на боровую и водоплавающую птицу, делались из металла. Но их форма восходит к форме каменных наконечников стрел,. Широко обские угры использовали стрелы с вильчатыми наконечниками, преимущественно на водоплавающую птицу, а также для стрел в самострелах. Появление этого наконечника, вероятно, следует связывать с эпохой железа.
Ружья у обских угров стали распространяться с начала XIX в. Это сопровождалось формированием комплекса предметов, необходимых охотнику на промысле: пороховницы, мерки для пороха, специальные сумки и мешки. На рубеже XIX — XX вв. среди ловушек преобладающими становятся капканы. Особое место среди способов охоты обских угров занимает загонная охота на лис, верхом на лошади.
Охота обских угров была как индивидуальной, так и коллективной, как на мясных, что так и на пушных зверей. При коллективной охоте на соболя после ее окончания делили шкурки. Если добывали только одного соболя, между охотниками распределяли вырученные за шкурку деньги.
На лося зимой охотились от 2 до 7 человек, их числу и делили добычу. На Большом Югане охотники предварительно договаривались о том, кому какая часть туши лося достанется. Тот, кто получал голову, устраивал специальный праздник. Удачливые охотники помогали бедным.
В типологии охотничьих циклов на к. XIX — н. XX в.выделяются следующие типы: таежный, таежный предуральский, северотаежный и лесотундровый.

Первый из них характеризуется среднетаежным вариантом охоты на лося и оленя (загон по насту, «тормование» в летний период, промысел с собаками во время гона, использование небольших изгородей с настороженными луками, петлями, ловчими ямами), таежным беличьим типом пушного промысла (с акцентом на промысел белки при сохранении определенного значения добычи лисицы, соболя, выдры, горностая, росомахи); сочетанием активных приемов — отстрел с помощью собаки или без нее — и пассивных — установка черканов, петель на белку; черканов, сетей и самострелов на соболя; капканов, слопцов, кляпцов и самострелов на лисицу; черканов на горностая; капканов и самострелов на выдру, рожонов, самострелов и капканов на росомаху; таежным вариантом охоты на мелкого зверя и дичь (с круглогодичным циклом промысла мелкой и пернатой дичи, включавшим в себя весенне-летнюю охоту на водоплавающую дичь, осеннюю охоту на боровую дичь, зимне-весеннюю — на куропатку и зайца). Этот тип присущ манси и хантам левых притоков Оби, левых и правых притоков низовьев Иртыша.
Таежный предуральский охотничий тип характеризуется предгорно-таежным вариантом охоты на копытных (использование больших «огородов», осенний промысел лося с помощью собак и весенний загон по насту), пушным промыслом глубиннотаежного варианта (сочетание активных и пассивных приемов промысла при преимущественном использовании оленьего транспорта и высокой обеспеченности хозяйств орудиями охоты) и таежным вариантом охоты на мелкого зверя и дичь. Этот тип распространялся на манси верховьев левых притоков Оби и Иртыша.

Северотаежный охотничий тип отличался северотаежным вариантом промысла копытных (ограниченная по масштабам охота на лося и дикого оленя загоном по насту, с использованием небольших засек), таежным типом беличьей пушной охоты и таежным вариантом охоты на мелкого зверя и дичь и распространялся на хантов правых притоков Оби.
Лесотундровый тип включал в себя лесотундровый вариант охоты на дикого оленя (с помощью оленя-манщика загоном по насту), лесотундровый вариант песцового пушного промысла (характеризующийся низкой эффективностью при слабо обеспеченности слопцами и капканами, а также применение; самострелов), южнотундровый вариант охоты на мелкого зверя дичь (разнообразная интенсивная охота на водоплавающую птицу зимний лов куропатки и зайца). Этот тип присущ самым северным хантам — в низовьях Оби.

По книге Е. Г. Федоровой.
«Рыболовы и охотники бассейна Оби.
Проблемы формирования. Культуры хантов и манси».